Руны Вещего Олега - Страница 94

Прорубаясь сквозь частые ряды хазар, Жлуд вдруг узрел впереди, шагах в десяти, знакомую крепкую и быструю в движениях стать боярина Негоды, который был на острие клина облачённых в железо воинов. У князя разом отлегло от сердца, и он радостно возопил, ещё с большей силой опуская свой меч на хазарские кожаные панцири и железные кольчуги. Значит, не ловушка, но кто же эти вои, это никак не любечцы, промелькнула мысль и тут же исчезла, сожжённая пламенем схватки жизни со смертью.

Князь Ольг в сопровождении богатырского начальника личной сотни Руяра, с охоронцами и воеводой шёл средь поверженных тел и возов, нагруженных разным скарбом, награбленным хазарами, да возов с данью, которой хазарам оказалось мало. Рядом шёл князь северян со своим молодым боярином.

– А где их тархан, мои вои его не взяли, а твои, княже? – спросил Ольг у Жлуда.

– И мои о таком улове не докладывали, – ответствовал князь северян.

– Неужто ушёл, ведь, кажись, никого не выпустили? – с сомнением в голосе молвил начальник варяжской дружины Фарлаф.

Они продолжили обходить недавнее поле битвы. Негода рассказывал, как он неожиданно встретился с киянами.

– Мы за охраной полонников наблюдали, мыслили, как нашим помочь. Сам лагерь полонённых отдельно от стана хазарского расположили, может, чтоб воины не отвлекались или рабов не попортили. Как раз посланник сего тархана пожаловал, мы его по-тихому взяли, допрашивать начали. А тут с восхода кто-то появился, будто тени бестелесные. Думаем, коли подмога хазарам, так чего среди ночи и тайком? Едва врукопашную не схватились, да вовремя разобрались. Оказалось, это изведыватели киевские. Тогда мы вместе кое-что и придумали. В общем, под видом хазар посыльные киевские к охране поехали и повелели от имени тархана вести пленных по восточному пути от града, да как раз на войско князя Ольга и вывели, – радостно поведал молодой боярин.

Внезапно гнетущее ощущение чёрной клубящейся силы, что витала над поверженным хазарским станом, усилилось, превратилось в почти осязаемый образ чёрной змеи где-то совсем рядом. Князь остановился, за ним остановились охоронцы и северяне. Князь обвёл окрестности пронзительным взором и, чуть помедлив, направился к сбившимся в тесную кучу хазарам, охраняемым суровыми киевскими варягами. Подойдя к угрюмо глядящим пленникам, Ольг повелел хазарам выстроиться в одну линию. Он некоторое время стоял подле, а потом подошёл к одному из них, одетому в простой грязный халат и рваные ичиги из сыромятной кожи, разбухшие от сырости и грязи. От взгляда пронзительных зелёных очей хазарин испуганно ссутулился, глядя себе под ноги.

– А ну-ка, брат Скоморох, погляди внимательно на сего хазарина и спроси, кто он таков, – повелел князь изведывателю.

Низкорослый изведыватель стал задавать пленнику вопросы на хазарском. В ответ тот зачастил, заикаясь от страха.

– Речёт, княже, что он не воин, а простой погонщик, что у него ничего нет, а в обоз пошёл заработать хоть что-то для детей, которых у него пятеро, пощадить его просит.

– Что скажешь о нём сам, брат Скоморох?

– Да что тут говорить, врёт он всё, речь у него хоть и хазарская, да с жидовинским выговором, чело холёное, хоть и измазано крепко. – Изведыватель свойственным ему быстрым движением неожиданно захватил руку пленника и повернул её ладонью к князю. – Вот ручонки-то у погонщика, что у девы красной, а должны быть грубые и потрескавшиеся от конского пота, сыромятных ремней, солнца да холода. – Вторым движением изведыватель рванул ворот халата и распахнул его. Большая златая цепь с искусным знаком и драгоценными каменьями висела на покрытой гусиной кожей груди пленника. – Разумею, княже, это и есть тархан Исайя. Теперь полонников допытаем, и всё ясно будет, – молвил шустрый изведыватель и, отойдя от пленника, принялся вытирать руки пучком мокрой соломы, что торчала из стоящего подле воза.

Пленные хазары даже не пытались отпираться, и все указали на тархана Исайю, который успел во время сражения переоблачиться в рубище обозного погонщика.

– Тебе участь тархана решать, – молвил Ольг князю Жлуду. – Можешь казнить, можешь выкуп с его родичей взять.

– Сей тархан повинен в смерти многих северян, жён и детей наших хотел перед воротами града резать, и зарезал бы непременно, как ту матерь с дитяткой, кабы вои твои, княже Вольг, не воспрепятствовали тому. Пусть же те, над кем он измывался, теперь над ним суд вершат. – Князь обернулся к молодому боярину: – Отдай тархана нашим бывшим северянским полонникам. Передай им моё княжеское слово.

Когда два крепких молодых воя, толкнув в плечо, повелели тархану идти, он всё понял или почувствовал до самого дна своей мелкой, трусливой души. Сорвав тяжёлую золотую цепь с шеи, он стал кричать, причитать и протягивать её то князю, то воинам, но те подхватили воющего тархана под руки и силой повлекли дальше, оставляя на мокрой земле рваные борозды от его упирающихся ног.

Проводив пленника взором, Жлуд обернулся к киевскому князю и спросил, переменив тему разговора:

– Княже Вольг, а как ты успел, получив от меня просьбу о помощи, так быстро собрать своё воинство и оказаться у стен черниговских? Загадка сие для меня, ведь три дня всего, как гонцов я отправил, ты никак не мог подоспеть…

– Так не получал я никаких вестей от тебя, князь Черниговский, – пожал плечами Ольг, – три дня тому я с дружиною своей уже шёл по земле северной на восход.

– Теперь верю, княже, что ты волховского рода! – восхищённо проговорил северянин.